- Автора! - Страница 66

«Ну хорошо, — подумал Алексей. — А с чего мы взяли, что это написал Клишин? Это не рукопись, отпечатано на лазерном принтере. Некто пишет от его лица? Во-первых, стиль. Характерный. Во-вторых, роман наверняка есть целиком, в законченном варианте. Где-то он есть. И смысла подделываться под Кли-шина, нет. Но почему некто не принесет всю рукопись целиком? Вот где собака зарыта! Найти того, кому это выгодно, и ты найдешь убийцу!»

Он сидел в машине и размышлял над тем, что же теперь делать. Бросить все, ехать к Ми-хину? К Гончаровым? А как же собственная работа? И почему конверт подбросили именно ему? На сей счет есть мудрое правило: не знаешь, что делать, не делай ничего. Так он и поступил. Не стал менять свои планы из-за конверта, найденного в «бардачке». Случайно найденного. Алексей вылез из машины и отправился в свой офис. Работать.

…Михин объявился уже на следующий день. Предупреждать о визите не стал, в девять вечера возник на пороге и без всякого предисловия спросил:

— Я у тебя заночую?

— Что-то случилось?

— Случилось, — мрачно ответил старший оперуполномоченный.

— Ну проходи. — Гостеприимный хозяин посторонился. Они прошли на кухню. — Ужинать будешь?

Михин энергично кивнул:

— Буду.

— Где был? — спросил Алексей, ставя на плиту сковородку для дежурного блюда холостяка: яичницы.

— Везде. Согласно результатам вскрытия в организме Гончаровой обнаружена лошадиная доза снотворного. Она заснула за рулем, отчего машина и потеряла управление.

— Вот оно как! — присвистнул Алексей. И подумал: «Аи да Наденька!» — И где же по-твоему ее могли накормить снотворным?

— Уж не дома во всяком случае! — Михин потянул носом воздух. — Леха, яичница подгорает!

— Пока еще нет. Не переживай, у меня есть резервная пачка пельменей.

' — А водки нет? — с надеждой спросил Михин.

— Ну, если как следует поискать…

Пока он накрывал на стол, Михин рассказывал, возбужденно размахивая руками:

— Алла Константиновна с утра поехала на работу, а по пути завезла племянницу на Площадь трех вокзалов. Та собиралась на дачу. Они зашли в пиццерию, посидели там с полчаса, поговорили, попили «Пепси», племянница отправилась на электричку, а тетя прямиком на тот свет. Снотворное ей могли подбросить только в пиццерии. Если рассчитать время, все сходится. Она ехала и засыпала. А потом упала в реку с моста.

— Но зачем Наде ее… — Леонидов осекся. «Молчи. Михин не знает, в каких отношениях были Алла Константиновна и ее племянница».

— Я не знаю. Не выяснял. Клишина Надежда Гончарова убить не могла, это на сто процентов. Я был на даче у профессора, говорил с соседями и выяснил, что в тот вечер девушка до одиннадцати часов сидела на дне рождения у подруги, потом пошла спать.

— А ее дядя?

— При чем здесь дядя?

И тут Алексей решился. Была не была! Принес из комнаты конверт и протянул Михину:

— На, почитай.

— Это что? — удивленно спросил тот.

— «Смерть на даче». Продолжение. В машине нашел. В «бардачке».

— В машине?! Когда?!

Михин проворно схватил листки и уткнулся в творение. Минут десять он читал, потом поднял голову и возбужденно сказал:

— Все ясно, у них заговор. — У кого?

— У племянницы с дядей. Сначала Гончаров едет к Клишину на дачу, убивает его, потом племянница убивает тетку.

— Да? Только ты учти, что Надежда этого писателя любила безумно и ни в какой заговор против него не стала бы вступать.

— Откуда знаешь, что любила?

— У меня еще листок есть, но я тебе его не дам. И вообще, я им компьютер устанавливал в понедельник, с Надей говорил. Она никого не может убить. Это очень хорошая девушка.

— Ты и здесь успел… — развел руками Михин.

— Вот Гончарова ты проверь. Уезжал он с дачи в тот вечер, когда Клишина убили, или не уезжал.

Михин принялся перечитывать «Смерть», а потом подозрительно спросил:

— Слушай, Леха, а может, кто-то другой под Клишина ваяет? Тот же Гончаров, он ведь тоже писатель.

— Сам на себя, что ли, решил наговорить? Соображаешь, что это чушь абсолютная?

. — Ну не Гончаров, так другой. Племянница,

'йпример. Тоже из этой филологической шайки.

— Шайки! Михин! Слышала бы тебя моя Жена! Нет, Игорь, это писал Клишин. Собственноручно.

— Нужна экспертиза, — засопел носом Ми-ин. — Эта, как там ее? Филологическая? Надо следователю отдать. Пусть отправит.

— Как хочешь.

— Давай-ка, Леша, выпьем. Достал меня этот писатель. Законченный шизофреник. Одна такая дрянь десятку людей жизнь портит! Умереть спокойно, и то не смог!

Пить Алексей не хотел, но пришлось поддержать компанию.

— Больше не буду, не уговаривай, — сказал он, переворачивая свою рюмку вверх дном. — Мне с утра на работу. Дел много. Если хочешь — один.

— Слушай, а что это за Соня у тебя появилась, ты, вроде, женат? — спросил Михин, с аппетитом поедая яичницу.

— Хочешь, тебе переадресую, ты ведь пока холостой?

— Симпатичная?

— Красавица.

— Сколько лет?

— Двадцать.

— Не пойдет. Москвичка, да еще и красавица! Двадцать лет!

— Чего ж тебе надо? — удивился Алексей.

— Жену. Знаешь, как в песенке поется: «Сердце красавицы склонно к измене…»

— Но кто-то же на них женится?

— Ага. Вот Гончаров женился, пять лет рога носил, а потом вдруг решил выйти на свободу: отравил любовника жены. Теперь в тюрьму сядет.

— Не спеши, — поморщился Алексей. — Кли-шин — враль, каких свет не видывал.

— Кстати, где ты подцепил эту Соню?